•Анчабадзе- Вайнахи II

♥ კავკასია – Caucasus

Г. З. Анчабадзе – “Вайнахи”

Начало

 

8. Советская Чечено-Ингушетия

 

Вскоре после установления советской власти на Северном Кавказе была образована Горская АССР в составе Советской России (17 ноября 1920 г.). Территория автономии охватывала в основном бывшую Терскую область и часть Кубанской области (Карачай), с площадью свыше 73 тыс. кв.км. и с населением в 786 тыс. человек (чеченцы, ингуши, осетины, кабардинцы, балкарцы, карачаевцы, русские – казаки и иногородцы). Республика делилась на 6 административных округов, соответствующих шести горским национальностям. Чечня и Ингушетия, соответственно, вошли в Горскую республику как Чеченский и Назрановский округа. Столицей автономии был город Владикавказ.

В процессе дальнейшего национально-территориального размежевания на Северном Кавказе из состава Горской АССР в 1921-1922 годах были выделены Кабардинский, Карачаевский, Чеченский и Балкарский округа, преобразованные в автономные области РСФСР. Наконец, декретом советского правительства от 7 июля 1924 года была упразднена и сама Горская АССР и на ее территории созданы Северо-Осетинская и Ингушская автономные области и населенный казаками Сунженский округ. Владикавказ был выделен в самостоятельную административную единицу.

В состав Ингушской автономной области помимо современной территории Ингушетии входили также сопредельные земли нынешней Республики Северная Осетия. Границы Ингушетии в ту пору непосредственно примыкали к городу Владикавказу с востока, юга и, частично, также с севера. Владикавказ, расположенный на обоих берегах Терека, являлся, как было отмечено, особой территориальной единицей, однако административные органы обеих автономий – ингушской и североосетинской – находились в этом городе. Точнее, в правобережной (восточной) части находилась ингушская администрация, а в левобережной (западной) части – североосетинская. В том же порядке размещались в городе и промышленные предприятия, подчиненные соседним автономным образованиям. Это положение сохранялось до 15 января 1934 года, когда Чечня и Ингушетия были объединены в единую Чечено-Ингушскую Автономную область со столицей в Грозном. После этого Владикавказ в административном отношении стал полностью осетинским, но земли, примыкающие к нему с трех сторон, вместе со всей Ингушетией вошли в состав нового автономного образования – Чечено-Ингушетии, получившей вскоре (5 декабря 1936 г.) статус автономной республики.

Следует отметить, что за период советской власти было немало сделано для культурного и экономического развития Чечено-Ингушетии. В частности, уже за первые два десятилетия советского строя была ликвидирована неграмотность основной массы населения, построена мощная промышленность, вайнахским селам вернули значительную часть земель, отторгнутых при царизме, создана сеть научно-образовательных учреждений, выросли новые кадры национальной интеллигенции, стала развиваться литература на чеченском и ингушском языках, получили развитие различные виды науки и искусства. Но вместе с тем вайнахи сполна испытали на себе всю бесчеловечность большевистского режима. С первых лет советизации чекисты начали методически уничтожать старую интеллигенцию и духовенство, а затем уже всех, кто выглядел неблагонадежным в глазах власти. Руководители из числа вайнахских коммунистов постепенно заменялись присылаемыми из центра партийными кадрами, мало что знающими о Кавказе. По аулам проводили чекистско-войсковые рейды для разоружения населения . В ответ на это вновь усиливается партизанско-абреческое движение, несколько раз перераставшее в локальные восстания. Карательные походы Красной армии против чеченских повстанцев выливались в крупные войсковые операции с применением самолетов и бронетехники (1922-1924, 1925 гг.).

Обстановка особенно обострилась в конце 20-х годов, когда власти стали принудительно загонять крестьян в колхозы, а некоторые категории граждан с их семьями – ссылать в Сибирь: по всей Чечне начались выступления протеста. Наиболее значительные восстания произошли в Гойты, Шали, Беное, Автуры. Повстанцы захватили административные здания, сожгли казенные архивы, арестовали местное начальство, в том числе и шефов тайной политической полиции – ГПУ. Советскому правительству от имени народа были предъявлены требования: прекратить насильственную коллективизацию, высылки и прочие беззакония, убрать руководителей местного ГПУ, заменив их гражданскими чинами из чеченцев с правом преследования лишь уголовных элементов, восстановить шариатские суды, предусмотренные учредительным съездом Горской республики в 1921 году, прекратить вмешательства из центра во внутренние дела Чечни, как это и было предусмотрено в статуте автономии. Из Москвы прибыла высокопоставленная комиссия, вступившая в переговоры с чеченскими повстанцами. От имени советского правительства им было заявлено, что в происшедших событиях вину несут исключительно местные работники, действующие вопреки установкам из Москвы, и что они будут строго наказаны, как только повстанцы прекратят борьбу. Повстанцы сочли это объяснение удовлетворительным и согласились разойтись по домам в ожидании исполнения обещаний. Однако, как оказалось, это была лишь уловка властей, с целью дезорганизовать повстанцев и усыпить их бдительность. Глубокой ночью отряд чекистов напал на дом вождя шалинских повстанцев Шиты Истамулова, но получил отпор. Шита и его брат Хасан отстреливались до рассвета, а к тому времени к ним подоспела подмога, вооруженные чеченцы окружили чекистов и уничтожили почти всех. Вырвавшийся на волю Шита Истамулов призвал Чечню к «священной войне», восстановлению имамата и изгнанию «неверных» с Кавказа (1929 г.).

Против Чечни была двинута сильная группировка Красной армии в составе нескольких пехотных дивизий и артиллерии. Кроме того, к операции были привлечены два полка горных стрелков пограничной охраны, переброшенные из Закавказья, два военных училища, а также войска ГПУ. Возглавлял группировку лично командующий Северокавказским военным округом – И.Белов.

В результате ожесточенных, кровопролитных боев к апрелю 1930 года Белов захватил основные центры восстания – Гойты, Шали, Беной. Обе стороны понесли большие потери, но чеченские повстанцы не складывали оружия. Вместе со своими семьями они отошли в труднодоступные горные районы, готовясь к затяжной партизанской войне.

Большевики опять сменили кнут на пряник. К повстанцам были отправлены парламентарии с предложением почетного мира и обещанием амнистировать всех, кто сложит оружие, включая вождей восстания. Чеченцы ответили, что они вернутся к мирной жизни при условии вывода войск Белова. Москва отозвала войска. Кроме того, специальным постановлением ЦК ВКП(б) были осуждены «левые загибщики» в колхозном движении, а в ряде национальных районов (в том числе в Чечне и Ингушетии) колхозы были вообще отменены как преждевременные. Сменили также руководство Чеченской АО.

Еще раз поверив советской власти, повстанцы вернулись в свои аулы, но были снова обмануты. Шита Истамулов был убит чекистами в тот момент, когда осенью 1931 года добровольно явился в районное управление ГПУ за обещанной ему бумагой из Москвы – актом об амнистии. Тогда Хасан Истамулов организовал новую повстанческую группу, которая активно действовала до 1935 года.

После убийства Шиты в Чечне развернулись широкомасштабные репрессии против «кулацко-контрреволюционных элементов и мулльско-националистических идеологов». Тысячи людей были расстреляны или брошены в тюремные застенки. Массовые репрессии спровоцировали новые восстания в Ножай-Юртовском и Шалинском районах. Против чеченских повстанцев карательные операции с участием отдельных частей войск Северокавказского военного округа повторялись в 1932, 1933-1934, 1937-1939 годах.

Кроме братьев Истамуловых из вождей чеченского сопротивления конца 20-х и первой половины 30-х годов можно назвать имена Ахмет-муллы, Куриева, Яроча, Ходжаса, Макала Газгиреева, Саадулы Магомаева, имама Саадуева, Ибрагима Гельдегенского и др.

Острый характер имело и противостояние ингушей советскому режиму. С конца 20-х годов репрессии в Ингушетии приняли ранее неслыханные формы. Особенно преследовались мусульманское духовенство и последователи учения Кунта-Хаджи. Ответные акции ингушей также носили жесткий характер. Ими были убиты, в частности, секретарь Ингушского обкома ВКП(б) И.Черноглаз и начальник Назрановского районного ГПУ Иванов. За каждый теракт в отношении высокопоставленных представителей власти следовали новые репрессии, которым подвергались не только непосредственные исполнители акции, но и десятки других лиц, числившихся у ГПУ в т.н. «списках порочных элементов», куда заносились имена не только бывших, но и будущих «бандитов».

С целью выслужиться перед начальством, чекисты сами организовывали мнимые заговоры чеченцев и ингушей; подсылали к ним провокаторов, чтобы подтолкнуть бесхитростных горских крестьян к противоправным действиям, а затем, расправившись с явными и мнимыми врагами советского строя, рапортовать в Москву о разгроме очередного «контрреволюционного националистического центра» или шпионской организации. Известный чеченский политолог и историк Абдурахман Авторханов описывает один факт, как был «раскрыт» чекистами антисоветский заговор в Ингушетии:

Осенью 1930 года в Ингушетию прибыл некий таинственный незнакомец, выдающий себя за представителя Японии. Разъезжая по аулам, он завязывал связи с авторитетными людьми, проводил с ними нелегальные совещания. Свою штаб-квартиру гость имел в селе Долакове, у бывшего царского офицера Р.Евлоева, который, как человек явно несоветский, пользовался доверием у ингушей. Наконец, созвав в доме Евлоева своих новых знакомых и взяв с них клятву хранить в секрете услышанное, «японец» изложил им суть дела: по его словам, Япония и другие великие державы в скором времени начнут войну с Советским Союзом. В этой будущей войне против большевиков восстанут и угнетенные ими народы, в том числе и на Кавказе. «Японец» предложил ингушам присоединиться к освободительному фронту народов. Он заявил, что уполномочен своим правительством организовать снабжение повстанцев деньгами и оружием. Гость говорил долго и с большой логикой. Его монголоидные черты лица придавали его словам убедительность. Ингуши поверили ему и обещали поднять восстание с началом войны. Тогда «японец» назначил каждого из присутствующих «командирами сотен» и роздал некоторое количество оружия и погоны японского образца в качестве знака отличия. Деньги, пообещал он, будут поступать по мере развертывания «военно-подпольной работы». «Японский представитель», являвшийся на самом деле сотрудником среднеазиатского ГПУ, уехал вполне довольный своим успехом, а ингуши зарыли оружие и погоны в землю в ожидании войны. Но, как и следовало ожидать, война не началась, а Ингушетия была наводнена войсками ГПУ. Одновременно были произведены массовые аресты почти во всех крупных аулах, взяли и весь «японский штаб» заговорщиков, у членов которого легко обнаружили «вещественные доказательства» – японское оружие и погоны. На воле остался только помощник «японского представителя» Евлоев. Эта очередная провокация чекистов ингушам обошлась в 21 человек расстрелянных и до 400 человек сосланных в лагеря. Зато на лица начальствующего состава владикавказского отдела ГПУ посыпались награды за выполнение специального задания Советского правительства. В числе награжденных был и один из ингушских агентов ГПУ.

С конца 1935 года до начала 1937-го Чечено-Ингушетия некоторое время пребывала в относительном спокойствии, не было крупных чекистских провокаций и, как следствие этого – народных восстаний. Даже партизанское движение, постоянно существующее в горах, заметно убавило свою активность. Но тотальные репрессии 1937 года, обрушившиеся на все население СССР, не обошли стороной и вайнахскую автономию. За полтора года Чечено-Ингушетия была фактически обезглавлена. Были арестованы почти все местные руководители, начиная от ответработников республиканского масштаба и кончая председателями сельсоветов, колхозов, рядовых партийных функционеров. Репрессировали многих ученых, врачей, инженеров, деятелей культуры и народного просвещения. На место ликвидированных работников назначались пришлые люди, не знавшие языка, истории и культуры вверенного им народа. По словам А.Авторханова: «Даже и та связь, которая существовала между народом и властью через чечено-ингушскую интеллигенцию, была уничтожена с уничтожением этой интеллигенции».

Репрессии 37-38-го годов надолго искоренили всякую мысль о сопротивлении коммунистическому режиму у большей части граждан СССР, но вайнахи и тут повели себя по-иному. В ответ на государственный террор против собственного народа, в Чечено-Ингушетии резко усилилось партизанско-повстанческое движение. В абреки ушли сотни людей.

Примерно 20 лет вайнахское сопротивление советскому режиму возглавляли духовные авторитеты (муллы, шейхи) и крестьяне-горцы, но в конце 30-х и начале 40-х годов во главе партизанского движения встали представители интеллигенции (писатель Хасан Исраилов, юрист Майрбек Шерипов), что, впрочем, мало отразилось на методах и тактике борьбы.

Х.Исраилов (1910-1942) родился в ауле Нашх, откуда по преданию происходят «чистые» чеченские тайпы. Был комсомольцем, членом ВКП(б), но активной политической жизнью не занимался, писал преимущественно стихи и пьесы. Исраилов сотрудничал также в одной из московских газет, публикуя статьи, в которых остро критиковал власти Чечни за различные злоупотребления и притеснение трудового народа. За это он дважды арестовывался, проведя несколько лет в тюрьме, где написал ряд художественных произведений.

Окончательно разочаровавшись в советской власти, Х.Исраилов в 1939 году, после очередного освобождения, отверг предложение вернуться в ряды коммунистической партии и встал на путь открытого противоборства. Полагая, что момент Советско-финской войны – подходящий период для антикоммунистического выступления в тылу советов, к которому примкнут и другие народы Кавказа, он в начале 1940 года поднял восстание в Южной Чечне и, установив контроль над значительной частью горных районов республики, провозгласил создание «Временного народно-революционного правительства Чечено-Ингушетии».

Советское командование, подтянув в Чечню войска, к лету 1940 года нанесло ряд поражений повстанцам, которые, однако, все же сумели удержать часть своих позиций.

Нападение немецких войск на СССР в 1941 году оживило повстанческое движение в Чечено-Ингушетии. К Исраилову со своим отрядом присоединился бывший прокурор Майрбек Шерипов (ум. в 1942 г.), брат упоминавшихся Назарбека и Асланбека Шериповых. Был создан объединенный военный штаб и реорганизовано повстанческое правительство. Вайнахские повстанцы, действуя в горах небольшими группами, были неуловимы для карательных войск. В июне 1942 года они обратились с воззванием к чеченцам и ингушам, в котором говорилось, что кавказские народы ожидают немцев, как гостей, и окажут им гостеприимство только при полном признании независимости Кавказа. Советское командование, не в силах справиться с повстанческим движением, подвергало горные селения жестоким авиационным ударам. Среди мирного населения были большие жертвы.

Наступление немецких армий на Северном Кавказе в 1942 году было остановлено советскими войсками у северо-западных границ Чечено-Ингушетии, а в следующем году немцы были уже полностью изгнаны с Кавказа. В это время тысячи вайнахов храбро сражались против гитлеровцев на фронтах советско-германской войны. Тем не менее, советское правительство обвинило всех чеченцев и ингушей в измене и в феврале 1944 года организовало их массовую депортацию в Центральную Азию (в основном в Казахстан и Киргизию, частично также – в Узбекистан и на Алтай). Всего было выслано около 500 тысяч человек (более 400 тыс. чеченцев и 90 тыс. ингушей). Высылались не только «неблагонадежные элементы», с точки зрения властей, или простые граждане, но и работники партийного и советского аппарата, бывшие красные партизаны, заслуженные фронтовики, а также члены их семей. Приказ о депортации касался любого, кто был по национальности чеченцем или ингушом .

Операция по выселению вайнахов, под кодовым названием «горы», заняла только три дня и была проведена следующим образом: в республику, якобы с целью горных маневров, ввели войска и разместили их вокруг чечено-ингушских селений. 23 февраля 1944 года все жители были внезапно арестованы, сопротивляющихся убивали на месте. Население погрузили на грузовики и доставили к железнодорожным составам, готовым к отправке. Каждой семье разрешено было иметь при себе только 20 кг багажа. Из-за варварских условий перевозки (депортируемых везли в вагонах для скота, по несколько дней без пищи и воды) в пути погибли тысячи людей, особенно, старики и дети. Еще многие тысячи умерли от голода и лишений в местах ссылки, где нередко людей выбрасывали прямо в открытую степь, не обеспечивая ни жильем, ни продуктами питания, хотя бы на первые дни. Ряд селений, жителей которых по разным причинам не удалось депортировать из Чечено-Ингушетии, были попросту уничтожены вместе с их обитателями. Так, 27 февраля 1944 года были заживо сожжены 147 жителей высокогорного чеченского селения Хайбах. Примечательно, что в это время в селении не было боеспособных мужчин. Убиты были больные, старики, женщины и дети. Самому старшему из них было 110 лет, самому младшему – менее суток. Трагическую судьбу Хайбаха разделили также чеченские села Мазгара и Мацкара, ингушские – Таргим, Гули, Цори.

В местах ссыльного проживания спецпереселенцы (официально так называли представителей депортированных народов, причем это слово в устах властей звучало как «бандит», «предатель») находились на казарменно-режимном положении. Свободное передвижение разрешалось только в пределах округа на расстоянии до 3 км. Для более удаленных поездок надо было получить специальное разрешение. Между населенными пунктами находились вооруженные посты войск НКВД , устанавливались шлагбаумы. На каждого спецпереселенца было заведено личное дело. Взрослые обязаны были раз в месяц регистрироваться в комендатуре.

7 марта 1944 года Верховный Совет СССР принял указ «О ликвидации Чечено-Ингушской АССР и об административном устройстве ее территории». Таким образом, советское правительство, выслав в Центральную Азию вайнахов, попыталось стереть с карты Кавказа и Чечено-Ингушетию как таковую. Территорию страны разделили на четыре неравные части: почти вся Ингушетия была передана Северо-Осетинской АССР, земли Восточной Чечни вошли в состав Дагестанской АССР, южный высокогорный район – в состав Грузинской ССР, а северные и центральные районы бывшей автономии, с названием – Грозненский округ, включены в Ставропольский край РСФСР. В срочном порядке заменяли также вайнахские названия населенных пунктов, уничтожались памятники материальной культуры. Делалось все, чтобы как можно быстрее предать забвению чеченцев и ингушей.

Однако даже сталинским чекистам не удалось полностью очистить страну вайнахов от ее исконных жителей. На родной земле остались укрывавшиеся в горах повстанцы и те, кто сумел к ним присоединиться (всего до 2-х тысяч человек). Эти люди и повели неравную борьбу с противником, нападая с гор на представителей администрации, военных, а также переселенцев, колонизующих опустевшие земли Чечено-Ингушетии.

Для ликвидации партизанско-абреческого движения в Чечено-Ингушетию было направлено несколько дивизий НКВД. Москва активно пыталась привлечь к борьбе против оставшихся в горах вайнахов также представителей соседних кавказских народов – грузин, осетин, дагестанцев, однако в этом деле удалось широко использовать только сотрудников правоохранительных органов соседних республик . Что же касается простого народа, он больше сочувствовал вайнахам. Например, известны случаи, когда грузинские пастухи прятали у себя беглых чеченцев.

К середине 50-х годов основные партизанские группы на территории Чечено-Ингушетии были разгромлены. Однако наступали уже другие времена. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 января 1957 года была восстановлена Чечено-Ингушская АССР, и вайнахи стали возвращаться на родину . Впрочем, в горах еще долго скрывались абреки, не доверявшие советской власти, и продолжавшие мстить чекистам. Их постепенно убивали. Последный знаменитый абрек – Хасуха Магомадов, повстанец с 1939 года, был убит в 1976 году, когда постаревший и больной спустился на сельское кладбище, чтобы проститься с могилами близких.

Чечено-Ингушская АССР была восстановлена в несколько измененных границах. Ингушская территория вокруг города Владикавказа (т.н. Пригородный район) и полоса земли западнее города Малгобека остались в составе Северной Осетии, но зато республика получила часть Терско-Кумской низменности по левому берегу Терека, с расположенными там станицами.

Эпоха т.н. застоя была в целом самой спокойной в истории Чечено-Ингушетии, даже учитывая угасающее абреческое движение, подрывы памятника генералу Ермолову в Грозном и эпизодические выступления ингушей за восстановление ингушской автономии и возвращение Пригородного района. Однако Москва продолжала с недоверием относиться к вайнахам. Их, как правило, не назначали первыми лицами номенклатурного руководства автономной республики (первым секретарем Чечено-Ингушского обкома КПСС). В основном эту должность занимали этнические русские. Впервые чеченец на этот пост попал только на волне перестройки, в 1989 году. Это был Д.Завгаев, возглавивший впоследствии, во время российско-чеченской войны 1994-1996 годов, пророссийскую администрацию в республике. Мало было вайнахов и среди руководителей городских и районных администраций, промышленных предприятий, а также руководителей правоохранительных органов.

Новый импульс получает в этот период и политика русификации вайнахов. Были закрыты мечети, национальные школы, резко сократилась деятельность чеченских и ингушских культурных учреждений. Вплоть до второй половины 80-х годов идеологи Чечено-Ингушского обкома КПСС упорно пытались внедрить концепцию о «добровольном вхождении Чечено-Ингушетии в состав России». Противоположная точка зрения республиканскими властями рассматривалась как «подрывная» и «антисоветская».

 

9. «Чеченская революция»

 

На фоне «перестройки» и ослабления тоталитарной советской системы во второй половине 1980-х годов в Чечено-Ингушетии также началось движение против существующих порядков. Вначале это были выступления интеллигенции против извращения истории и в защиту окружающей среды, но вскоре выступления протеста стали принимать массовый характер с выдвижением на первый план политических требований.

В ноябре 1990 года в Грозном состоялся Первый Чеченский национальный сьезд, декларировавший суверенитет Чеченской республики (ингуши в это время выступали уже с требованием воссоздания отдельной ингушской национально-территориальной автономии). На съезде был избран руководящий орган – Исполнительный комитет (Исполком), получивший позднее название Исполкома Общенационального конгресса Чеченского народа (ОКЧН), который возглавил генерал Джохар Дудаев.

Вскоре между Исполкомом ОКЧН и официальными властями Чечено-Ингушетии во главе с Завгаевым, не признающим лидеров народного движения в качестве равноправных партнеров, возник конфликт. Главным предметом политических разногласий было различное видение будущего статуса страны: Завгаев выступал за углубление автономии Чечено-Ингушетии в рамках РСФСР, руководство ОКЧН придерживалось курса на достижение полной независимости от России.

Активизация вайнахов испугала русскоязычное население республики. Среди казачества началось движение за воссоздание казачьих организаций во главе с атаманами, и вывод «казачьих» районов из состава Чечено-Ингушетии. Это, естественно, вызвало осложнения во взаимоотношениях с вайнахами, так как в указанных районах население было этнически смешанным. Особенно обострилась ситуация в Сунженском районе. 7 апреля 1991 года здесь был убит казачий атаман А.Подколзин, а 28 апреля произошло столкновение между ингушами и казаками, в результате которого погибло 5 казаков и 3 ингуша. После этого из Чечено-Ингушетии (особенно из Сунженского района) усилился отток русскоязычного населения.

Катализатором политического взрыва в Чечено-Ингушетии стала попытка государственного переворота в СССР 19-21 августа 1991 года. В то время когда официальный Грозный колебался, не зная, кого поддержать в Москве, оппозиция активно выступила с призывом к неповиновению заговорщикам и критикой республиканских властей, не сумевших занять принципиальную позицию в критический момент. 22 августа сторонники ОКЧН, после небольшой стычки с милицией, захватили телецентр. По телевидению выступил генерал Дудаев, объяснивший требования оппозиции. Таким образом, информационная блокада, в которой завгаевское правительство пыталось держать народное движение, была прорвана. К началу сентября отряды национальной гвардии, сформированной Исполкомом ОКЧН после московского путча, контролировали уже большую часть Грозного. Партийно-советская верхушка Чечено-Ингушетии, не получившая поддержки из Центра, была полностью деморализована. Активисты оппозиции 6 сентября 1991 года захватили Завгаева и вынудили его подписать акт об отставке, 15 сентября был вынужден самораспуститься и Верховный Совет Чечено-Ингушетии. Лидеры исполкома ОКЧН объявили о переходе к ним верховной власти и начали подготовку к выборам президента и парламента Чеченской республики. Они отменили также действия законов Российской Федерации на территории Чечни (9 октября 1991 г.).

Выборы в Чечне состоялись 27 октября 1991 года. Президентом был избран Председатель Исполкома ОКЧН Джохар Дудаев. Вскоре объявили и состав парламента.

Президент РСФСР Борис Ельцин, сочтя, что центробежные процессы в Чечне зашли слишком далеко, издал указ о введении на территории республики чрезвычайного положения (8 ноября 1991 г.). В ответ Дудаев объявил о военном положении и отдал приказ о развертывании вооруженных отрядов самообороны.

В ночь на 9 ноября на аэродром Ханкала близ Грозного приземлилось 8 военно-транспортных самолетов России с солдатами, но аэродром был блокирован национальной гвардией и сотрудниками чеченской милиции. Чеченцы взяли под охрану также все подходы к столице и узловые железнодорожные станции. Одновременно в центре Грозного собрались тысячи людей, готовых выступить в защиту суверенитета Чеченской республики. В середине дня 9 ноября парламент привел к присяге президента Дудаева. Одновременно, созданная незадолго до описываемых событий Конфедерация горских народов Кавказа, объединяющая народные движения большей части региона, объявила о своем намерении поддержать Чечню в случае агрессии со стороны федерального центра.

Таким образом, попытка Ельцина подчинить своему контролю ситуацию в мятежной республике привела к обратным результатам. Противники Дудаева в Чечне были деморализованы и, чтобы избежать обвинения в «национальном предательстве» в условиях внешней угрозы, заявили о своей лояльности новоизбранному президенту.

Кремлю пришлось отступить. К вечеру того же дня стало известно, что в результате переговоров с прибывшим в Чечню заместителем министра внутренних дел России генералом Комиссаровым заключено соглашение о незамедлительном выводе блокированных в Ханкале подразделений российских войск за пределы Чеченской Республики.

10 ноября 1991 года президент Дудаев провел прессконференцию, на которой заявил о намерении народа Чечни создать независимое государство и предупредил, что в случае агрессии со стороны имперских сил России, будет оказан решительный отпор.

Таким образом, «Чеченская революция» 1991 года завершилась победой. Попытка федерального центра остановить ее развитие силовым вмешательством провалилась. Ее результатом явилась лишь легитимизация нового руководства Чеченской Республики и консолидация вокруг него значительного большинства чеченского народа.

Не случайно, что центробежные процессы в Российской Федерации наибольшее развитие получили в Чечне. Из комплекса причин, обусловивших подобный исход событий, небходимо выделить два фактора: социально-экономический и историко-политический.

Исследователи современных политических процессов на Северном Кавказе О.Васильева и Т.Музаев главную причину «чеченской революции» видят в социально-экономическом факторе, в частности, в пауперизации основной массы сельского населения Чечено-Ингушетии, что было результатом непропорционального развития хозяйственной инфраструктуры автономной республики в советский период.

В течение десятилетий сельскохозяйственные районы Чечено-Ингушетии являлись аграрным придатком гигантской нефтедобывающей и нефтехимической промышленности Грозного. Кадровая политика советской администрации поощряла приток в грозненский нефтепромышленный район квалифицированной рабочей силы из центральной части России и, фактически, препятствовала в этом чеченцам и ингушам. В результате в сельских районах Чечено-Ингушетии, отличающихся высоким естественным приростом населения, появились десятки тысяч безработных, что усугубило положение в республике. К 1991 году количество «избыточного сельского населения» в Чечено-Ингушетии превысило 100 тысяч человек (а по неофициальным данным приближалось к 200 тысячам), что составило приблизительно 20% (по неофициальным данным около 30%) трудоспособного населения. Эти люди и стали основной ударной силой развернувшегося народного движения. Несомненно, что, кроме национальных чувств, их воодушевляла надежда на социальное обновление.

Однако едва ли можно отрицать, что не менее важную роль сыграл исторический фактор. На протяжении 6-7 поколений, которые зафиксированы в исторической памяти чеченцев, Российское государство, сначала в лице царской империи, а затем – Советского Союза, неоднократно вело против них истребительные войны, проводило массовые депортации населения и другие противоправные действия, квалифицируемые сегодня как геноцид. Чеченцы доступными им способами оказывали активное сопротивление. Эта длительная, бескомпромиссная борьба в значительной степени повлияла на формирование современного чеченского менталитета. Сказанному, разумеется, не противоречит тот факт, что между многими представителями чеченского и русского народов всегда существовали вполне мирные и дружеские связи. За несколько веков тесных взаимоотношений русский язык стал для чеченцев, как и для многих других народов бывшего Советского Союза, вторым родным языком, а русская культура, в определенном смысле, способствовала развитию национальной культуры. Однако негативный опыт политических отношений с государством, на фоне развала СССР и «парада суверенитетов» , зародил в чеченском обществе стремление к независимости, чтобы в будущем быть гарантированным от произвола со стороны российских властей.

 

Часть третья

ВАЙНАХИ НА РУБЕЖЕ ТРЕТЬЕГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ

1. Осетино-ингушский конфликт

 

Ингуши не примирились с потерей части земель, оставшихся в составе Северной Осетии после 1957 года. До депортации здесь проживала значительная часть ингушского населения, с этой территорией связаны многие важные факты истории Ингушетии, тут находился и административный центр ингушской автономии 1924-1934 годов .

После возвращения из ссылки многие ингуши поселились в Пригородном районе и в городе Орджоникидзе (так в ту пору назывался Владикавказ). По переписи 1970 года в Северо-Осетинской АССР проживало 18 387 ингушей, что составляло примерно 11,7% всех ингушей СССР. К этому времени начинается ингушское движение за восстановление ингушской автономии в прежних границах. Вначале были коллективные письма в ЦК КПСС, а в январе 1973 года состоялся трехдневный митинг в г. Грозном с требованием рассмотреть вопрос о восстановлении автономии и возвращении Пригородного района.

В противовес ингушским требованиям началось движение и в Северной Осетии. В октябре 1981 года в Орджоникидзе прошли многолюдные выступления протеста.

Впрочем, в застойное время изменение существующих границ не было невозможным. Чтобы ограничить тягу ингушей к Пригородному району, Совет Министров СССР принял постановление №183 от 6 марта 1982 года, в котором говорилось об особом режиме прописки и купли-продажи домовладений в указанной зоне.

Начало «перестройки» в СССР зародило у ингушей надежду на достижение успеха в территориальном вопросе. В 1988 году была создана общественно-политическая организация «Нийсхо» (Справедливость), ставящая своей целью восстановление ингушской автономии в исторических границах. С положительным решением этого вопроса национальное движение связывало будущее возрождение ингушского народа и его государственности (автономной республики в рамках РСФСР).

Позицию ингушей вскоре укрепил Закон «О реабилитации репрессированных народов», принятый Верховным Советом РСФСР 26 апреля 1991 года, в котором все репрессивные акты признаются незаконными и преступными, и предусматривается реабилитация репрессированных народов в полном объеме, включая и территориальную реабилитацию. В статье 3 данного закона прямо говорится, что «Реабилитация репрессированных народов означает признание и осуществление их права на восстановление территориальной целостности, существовавшей до антиконституционной политики насильственного перекраивания границ».

Верховный Совет Северо-Осетинской АССР, отстаивая права Осетии на спорные земли, еще в 1990 году принял декларацию о государственном суверенитете, в которой говорилось, что территория Северной Осетии не может быть изменена без волеизъявления всего дееспособного населения республики, выраженного путем референдума. После издания закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», Верховный Совет Северо-Осетинской АССР неоднократно обращался к руководству Советского Союза с просьбой приостановить в отношении Северной Осетии действие его статей, касающихся территориальной реабилитации .

Одновременно с попытками правового закрепления за собой спорных земель обе стороны развернули подготовку боевых формирований, запасались оружием, которого в тот период вдруг оказывалось очень много в «горячих точках» страны.

В определенном смысле роль катализатора в осетино-ингушском конфликте сыграли процессы, связанные с событиями в Чечне. Тяга чеченцев к независимости и решение ингушей остаться в составе России, естественно, привели Чечено-Ингушетию к расколу, хотя среди вайнахов было много сторонников сохранения ее единства. 15 сентября 1991 года, в день самороспуска последнего Верховного Совета советской Чечено-Ингушетии, в г. Назрани состоялся чрезвычайный съезд народных депутатов Ингушетии всех уровней, где было декларировано провозглашение Ингушской республики с включением исторической территории и с административным центром в г. Владикавказе. 4 июня 1992 года Верховный Совет Российской Федерации принял закон «Об образовании Ингушской Республики в составе Российской Федерации», в котором, однако не были определены границы вновь образованной республики. Российское руководство не спешило приступить к реализации им самим принятого закона о реабилитации репрессированных народов. Москва явно стала склоняться на сторону осетин, считающихся самым лояльным к России народом на Северном Кавказе, в отличие от ингушей, относящихся к «бунтарскому» вайнахскому этносу. Вполне вероятно также, что определенные силы в центре разыгрыванием осетино-ингушской «карты» планировали изменить ситуацию в Чеченской республике.

К началу 90-х годов в Северной Осетии проживало свыше 33 тыс. ингушей, в основном в г. Владикавказе и на территории Пригородного района. Однако реальная цифра ингушей в республике была значительно выше, так как многие ингуши не имели местной прописки и, согласно существующим в СССР законам, официально как бы и не числились жившими там. Накал страстей по поводу территориального вопроса вызвал отдельные столкновения между жителями Пригородного района осетинской и ингушской национальностей. Положение усугублялось тем, что с 1990 года в Северную Осетию устремились потоки беженцев-осетин из Южной Осетии и других частей Грузии, выдавленных оттуда начавшимся грузино-осетинским конфликтом. Многих из них республиканские власти расселили в Пригородном районе, предоставив целый ряд льгот и привилегий. В то же время ингушей, пытающихся обосноваться на спорной территории, подвергали открытой дискриминации, ограничивая в прописке, получении земельных участков, незаконно задерживая органами милиции и т.д.

По предложению Северной Осетии Верховный Совет Российской Федерации 12 июня 1992 года ввел чрезвычайное положение в осетинских районах, граничащих с Ингушетией и Чечней. Во исполнение этого постановления в республику были переброшены воинские контингенты, насчитывающие около 12,5 тыс. военослужащих с тяжелой техникой. Одновременно в Северной Осетии, при явном содействии Москвы, начали создавать неконституционные вооруженные структуры – национальную гвардию и народное ополчение для противодействия «ингушской экспансии». Российское руководство передало в их распоряжение большое количество оружия и военной техники, включая 11 зенитных установок, 57 танков, 53 БТРа и 4 БМП. Кроме того, различные предметы вооружения (автоматы, гранатометы, взрывчатые устройства, приборы ночного видения и др.) стали выпускаться на заводах Владикавказа. В изданной Институтом военной истории МО РФ книге – «Россия (СССР) в локальных войнах и военных конфликтах второй половины ХХ века» отмечается, что «Позиция российского руководства в конфликте формировалась под воздействием событий в Чечне и выражалась в формуле: главное – не обеспечение безопасности граждан, а обеспечение целостности и безопасности России. Фактически давалась официальная санкция Владикавказу на проведение масштабных этнических чисток в республике».

31 октября 1992 года началась массированная вооруженная акция под прикрытием российской армии против ингушских поселков, которые защищали местные жители. В течение нескольких дней происходили убийства, захват заложников, поджоги и разграбления домов, завершившиеся изгнанием ингушей из Пригородного района и Владикавказа. Депортированное население исчислялось десятками тысяч (по некоторым сведениям, было изгнано 60 тысяч ингушей), по официальным данным погибло 583 человека, в том числе 407 ингушей, 105 осетин, 17 военнослужащих. Свыше 200 человек оказались в заложниках или пропали без вести. По свидетельствам очевидцев, наиболее жесткую роль при изгнании ингушей сыграли специально переброшенные из Южной Осетии боевики, имеющие опыт войны в условиях этнического противостояния .

2 ноября 1992 года на территории Ингушетии и Северной Осетии Москва ввела режим чрезвычайного положения, перебросив сюда дополнительные федеральные силы, но убийства и террор в отношении ингушей продолжались и после этого. Интенсивные вооруженные столкновенния прекратились только после 4 ноября.

В Ингушетии скопилась масса беженцев. Часть из них приняли родственники, остальных разместили в старых общежитиях, школах, интернатах, детских садах. Позже выделили вагончики (по 9 кв.м.), где в маленьких комнатушках люди ютятся целыми семьями. С 1993 года Ингушетия является наиболее насыщенным беженцами регионом России, а ведь после начала российско-чеченских войн небольшая республика дополнительно приняла еще свыше двухсот тысяч вынужденных переселенцев из Чечни. Надо полагать, на сегодняшний день, по соотношению беженцев к численности коренного населения, Ингушетия стоит на первом месте в мире.

В таких условиях происходило становление Республики Ингушетия как автономного государства в составе Российской Федерации. 10 декабря 1992 года VII съезд народных депутатов России утвердил закон «Об образовании Ингушской республики», а вскоре были назначены выборы Президента – главы исполнительной власти Ингушской республики в составе Российской Федерации. Выборы состоялись 28 февраля 1993 года. Первым Президентом Ингушетии был избран генерал Руслан Аушев.

За годы, прошедшие после кровавых событий октября-ноября 1992 года, мало сделано для возвращения ингушских беженцев в родные места, несмотря на неоднократные решения, принимаемые на этот счет федеральными и местными органами государственной власти, в том числе, указ президента Ельцина от 13 декабря 1993 года – «О порядке возвращения в места постоянного проживания беженцев и вынужденных переселенцев на территориях Республики Северная Осетия и Ингушской республики». Возвращающихся домой ингушей встречают враждебно настроенные осетины, протестующие против восстановления демографической ситуации, существующей до осени 1992 года. Верховным Советом Северной Осетии события октября-ноября 92-го года были оценены как агрессия со стороны ингушей. В мае 1993 года на II съезде осетинского народа была принята резолюция «Об ингушской агрессии и мерах по урегулированию осетино-ингушских отношений», где, в частности, говорится: «Социально-политическая ситуация исключает для народа Северной Осетии возможность совместного проживания с лицами ингушской национальности». Официальные осетинские представители часто ссылаются на это решение национального съезда. Поэтому на сегодняшний день ингуши (около 6 тысяч человек) вернулись только в четыре населенных пункта Пригородного района, тогда как до конфликта жили почти в 20.

В зоне конфликта, несмотря на некоторое снижение уровня напряженности и наличие крупного военного контингента России, по-прежнему сохраняется конфликтогенная обстановка. Продолжаются убийства, причем гибнут не только осетины и ингуши. 1 августа 1993 года в результате террористического акта были убиты высокопоставленный российский чиновник – глава Временной администрации на территории Северной Осетии и Ингушетии В.Поляничко, и сопровождавшие его военнослужащие владикавказского гарнизона.

 

2. Чеченская республика Ичкерия

 

С конца 1991 года Чеченская республика de facto стала независимым государством, на территории которого уже не действовала юрисдикция России. Официальная Москва и выражающие ее точку зрения авторы постоянно подчеркивают, что независимость Чеченской республики была провозглашена в нарушение политических и правовых актов законодательства Российской Федерации. Однако, согласившись с этой точкой зрения, нельзя не признать, с другой стороны, что к моменту распада Советского Союза Чечня, фактически, уже не находилась в рамках правового пространства России, и все политические акты и федеральные законы постсоветского периода принимались уже без ее участия. В том числе, в Чеченской республике не проводился референдум по конституции России 1993 года, не подписывала Чечня и федеративный договор. Б.Ельцин и его окружение, разрушив советскую государственную систему, в некоторой мере подрубили и основы легитимности Российской Федерации. Кроме того, с моральной точки зрения, говоря о правах и законах, надо помнить, что Чечня была завоевана Россией в результате долгой и кровопролитной войны и в дальнейшем, фактически, удерживалась в ее составе силой.

Джохар Дудаев с первых дней своего правления взял курс на достижение страной реального суверенитета. Это выразилось как в принятии государственной символики и появления нового компонента в наименовании республики – «Ичкерия» (как было сказано выше, это название области, сыгравшей важную роль в истории Чечни), так и во всей внешней и внутренней политике. Он неоднократно заявлял, что статус Чеченской республики Ичкерия может быть не ниже, чем у стран – членов СНГ. 12 марта 1992 года Чеченская республика приняла конституцию независимого государства.

В основе государственной символики Чечни лежит идея борьбы за свободу, которая красной нитью проходит через историю чеченского народа. Так, национальный гимн, являющийся по происхождению памятником чеченского фольклора, передает тот моральный настрой, который в самые трудные моменты жизни поддерживал в чеченцах неукротимость и гордый дух предков.

Мы родились в ту ночь, когда щенилась волчица,

Утром под рев льва нам дали имена.

В орлиных гнездах вскормили нас матери,

На тучах укрощать коней учили нас отцы.

Нас матери родили для народа и отечества,

И по их зову мы храбро вставали.

С горными орлами мы свободными выросли,

Трудности и препятствия гордо одолевали.

Скорее скалы гранитные, словно свинец, расплавятся,

Чем полчища врагов нас заставят склониться!

Скорее земля возгорится в пламени,

Чем мы предстанем могиле, продав свою честь!

Никогда и ни перед кем мы не предстанем покорными,

Смерть или свобода – одного из двух добьемся.

Сестры наши раны своими песнями излечивают,

Глаза возлюбленных на ратные подвиги поднимают.

Если нас подавит голод – корни будем грызть,

Если нас одолеет жажда – росу из травы будем пить!

Мы родились в ту ночь, когда щенилась волчица;

Богу, Народу, Отечеству – только им мы служим .

Три цвета на чеченском флаге – зеленый, белый и красный – символизируют, соответственно, жизнь, свободу и борьбу. В основе чеченского герба лежит изображение волка, самого почитаемого и популярного зверя у чеченцев и других горцев Кавказа . Уважение к этому животному объясняется так: «Лев и орел являются олицотворением силы, но нападают они только на слабого. Волк – единственный из зверей, кто осмеливается идти на более сильного, чем он сам. Недостаток силы волк заменяет безграничной дерзостью, отвагой и ловкостью. Если же он проиграл битву, то умирает молча, не выражая ни страха, ни боли. И умирает, поворачиваясь лицом к своему врагу».

* * *

Уже в начале 1992 года Д. Дудаев потребовал вывести, без оружия и военной техники, дислоцированные в Чечне на постоянной основе войска России. Несмотря на отказ, чеченские формирования силой захватили значительную часть оружия, принадлежавшую группировке российских войск. В дальнейшем передача вооружения и военной техники чеченской стороне производилась по указанию министра обороны Российской Федерации П.Грачева. Часть оружия чеченцы купили за деньги. В итоге в распоряжении руководства Чечни оказалось довольно много оружия, что позволило Дудаеву, ожидающему столкновения с Россией, приступить к строительству регулярной чеченской армии. К 7 июля 1992 года российские войска покинули пределы Чеченской республики. Чечня стала первой территорией бывшего СССР и стран социалистического лагеря, откуда (пусть на определенное время) полностью были выведены вооруженные силы России.

Москва не могла примириться с фактической независимостью Чеченской республики. По всей видимости, в военно-политическом руководстве России с самого начала существовали две тенденции развития взаимоотношений с мятежной республикой: 1) идти по пути политического решения проблемы; и 2) курс на силовое решение. К сожалению, в окружении Ельцина победило второе мнение. Поэтому, вместо поисков разумного компромисса с Дудаевым, предлагавшим конфедеративный союз, что, в принципе, не исключало возможности найти взаимоприемлемый выход, возобладала точка зрения сторонников жесткого давления, вплоть до использования вооруженных сил. Чечня попадает в финансово-экономическую, политическую и информационную бдокаду, по периметру ее границ с субъектами Федерации (Ингушетия, Северная Осетия, Ставропольский край, Дагестан) сосредотачиваются российские войска. Особенно угрожающее положение создалось в зоне неразграниченной чечено-ингушской границы (Сунженский и Малгобекский районы), где федеральные войска начали продвигаться на чеченскую территорию, рискуя вступить в столкновение с чеченскими силами прикрытия. Впрочем, до столкновения дело не дошло. Произошло разъединение сторон, а между президентами Чечни и Ингушетии, Дудаевым и Аушевым, было заключено соглашение, что границы между двумя вайнахскими республиками не будут демаркированы.

В конце июля 1993 года Москва предложила Чеченской республике членство в Федерации со специальным статусом, с полномочиями выше, чем у Татарстана, но этот интересный вариант не нашел поддержку у Парламента Чечни.

12 декабря 1993 года в Российской Федерации состоялись выборы нового парламента России. Чечня в этих выборах не участвовала и своих представителей в высшие органы власти Российской Федерации не делегировала. 25 февраля 1994 года российская Государственная Дума принимает резолюцию о политическом урегулировании отношений с Чечней, но переговоры не принесли результатов. Не состоялась и встреча Ельцина с Дудаевым, возможность которой серьезно обсуждалась в этот период. Видимо, факт срыва этой важной встречи – дело рук сторонников «жесткого курса».

В августе 1994 года в Москве приняли окончательное решение силой разрубить «чеченский узел». Вначале это планировалось сделать путем организации межчеченского конфликта, результатом которого должно было стать свержение Дудаева и приход к власти в Чеченской республике марионеточного правительства, покорного федеральному центру.

В Чечне с помощью некоторых влиятельных лиц, лично недовольных Дудаевым, стала формироваться оппозиция, вооруженные отряды которой снаряжались на русские деньги и со складов российской армии и министерства внутренних дел. Общее командование антидудаевскими силами принял на себя бывший сотрудник милиции У.Автурханов. Он же являлся и председателем т.н. «Временного совета» оппозиции. Штаб Автурханова находился в селении Знаменское, на северо-западе Чечни, недалеко от североосетинского г. Моздока, одной из основных военных баз России на Северном Кавказе.

Лидеры оппозиции делали воинственные заявления, обещая захватить Грозный и свергнуть Дудаева до конца 1994 года, но, фактически, при этом рассчитывали главным образом на военную помощь России. Федералы выделили для группировки Автурханова десятки танков и бронетранспортеров, зенитные установки, минометы, автомашины, стрелковое оружие, тонны боеприпасов, горючее. Только 12 танков оппозиции были укомплектованы чеченскими экипажами, остальные – русскими военнослужащими. Русские генералы и офицеры участвовали в разработке планов по захвату Грозного. С воздуха операцию должны были обеспечивать военно-воздушные силы России.

Утром 26 ноября 1994 года бронетанковая техника и пехота под оппозиционным флагом с трех сторон атаковала Грозный, но попала под ураганный огонь защитников чеченской столицы. В ходе шестичасового боя нападавшие были полностью разбиты и рассеяны, понеся большие потери. Сам Автурханов бежал. Много русских офицеров попало в плен, воочию показав роль Москвы в разыгравшихся событиях.

Однако «партия войны» в российском руководстве решила довести начатое до конца и бросить в дело регулярную армию, в победе которой над чеченскими «боевиками», из высокопоставленных московских политиков и военных мало кто сомневался.

29 ноября Ельцин, обратившись к участникам вооруженного конфликта в Чечне, велел в течение 48 часов прекратить огонь, сложить оружие и распустить все вооруженные формирования.

Если бы российский президент издал такой указ на несколько дней раньше, пока засевшие в Знаменском оппозиционеры готовились к броску на Грозный, его еще можно было бы заподозрить в желании предотвратить кровопролитие, но после полного разгрома оппозиционных сил адресатом ультиматума осталось только правительство Дудаева. В сложившейся ситуации, даже не зная чеченский менталитет, можно было быть заранее уверенным, что ультиматум принят не будет. Поэтому обращение Ельцина от 29 ноября 1994 года надо расценивать как создание повода для открытого военного вмешательства.

1 декабря 1994 года Президент Российской Федерациии издает указ по Северному Кавказу, согласно которому все лица, незаконно владеющие оружием, должны в 15-дневный срок передать его правоохранительным органам. Указ не выполняется.

7 декабря – заседание Совета Безопасности Российской Федерации. Решено открыто применить силу, чтобы вернуть Чечню под юрисдикцию России. Эта акция официально была названа «восстановлением конституционного порядка» в Чеченской республике, хотя российская конституция 1993 года там никогда до этого не действовала.

11 декабря 1994 года российская армия начала широкомасштабную военную операцию против Чеченской республики. Так началась война, которая сегодня именуется уже Первой Чеченской войной (если не считать русско-чеченских войн и вооруженных конфликтов XVIII – первой половины XX в.).

Какие силы и средства развернули противоборствующие стороны в начале 1-ой Чеченской кампании?

По данным русских военных источников, чеченские формирования по состоянию на 11 декабря 1994 года насчитывали около 13 тыс. человек личного состава. Имели 40 танков, 50 БТР и БМП, до 100 орудий полевой артиллерии и минометов и другое вооружение. Это была небольшая, но хорошо организованная и боеспособная армия.

Российская группировка, состоявшая из войск Министерства обороны и Министерства внутренних дел, перед началом вторжения насчитывала 23,8 тыс. человек. На вооружении имела 80 танков, 182 орудия и миномета, 208 боевых бронированных машин. К концу декабря силы группировки возросли до 38 тыс. человек, 230 танков, 454 бронированных машин, 388 орудий и минометов. Кроме того, воздушную поддержку сухопутных войск осуществляла мощная авиационная армада, имевшая в своем распоряжении фронтовые бомбардировщики, истребители, штурмовики, самолеты-разведчики, а также ударные и военно-транспортные вертолеты. Чеченцы тоже имели некоторое количество учебно-боевых самолетов чехословацкого производства, но почти все они были уничтожены российской авиацией на аэродромах, уже в первые дни войны.

Как видим, с начала же военных действий русские имели явный перевес в силах и средствах, что естественно, если сравнить военные потенциалы России и Чечни. Это рождало у многих в Москве уверенность, что организованное сопротивление чеченцев будет сломлено уже к концу 94-го года. Однако сторонники военного решения чеченской проблемы не учли исторический опыт русско-чеченских отношений, показывающий, что «усмирение» Чечни силой оружия – дело долгое и кровавое. Чеченцы же помнят все: и зверства царских генералов, и красных карателей, и страшную сталинскую депортацию. Периодически повторяемый геноцид закалил их характер и приучил оказывать отпор даже в самых, казалось бы, невыгодных условиях. Поэтому, когда российские бронетанковые колонны двинулись на Грозный восстанавливать «конституционный порядок», а боевая авиация стала громить мирные населенные пункты, за оружие взялись даже очень далекие от политики люди.

Первые же недели боевых действий показали, что военные качества чеченцев не изменились за полувековой период мирной жизни. Чеченские отряды умело сочетали методы действий регулярных войск и партизанских формирований. Дальнейший ход войны показал, что российская армия не сумела полностью приспособиться к таким комбинированным формам действия.

К 20 декабря российские войска приблизились к Грозному на 10 километров, а 31 декабря начался первый штурм столицы Чечни, отбитый ее защитниками. Атакующие потеряли много танков, оказавшихся, как и следовало ожидать, очень уязвимыми на городских улицах. 18 января состоялась встреча премьер-министра России Черномырдина с представителями Дудаева, однако достигнутая договоренность о прекращении огня не была реализована на практике. Между тем в Грозном продолжались ожесточенные уличные бои, 19 января пал президентский дворец. Лишь к 11 марта 1995 года «федералам» удалось, ценой больших потерь, взять под контроль практически весь город, уже в значительной мере превращенный в развалины. До июня были заняты также другие важнейшие населенные пункты и центры Чеченской республики. Чеченские формирования отступили к горам и перешли, в основном, к партизанским методам войны. В тылу федеральных войск развернулась минная война, в Грозном и других городах действовали разведывательно-диверсионные группы партизан. Русские, со своей стороны, высадили несколько вертолетных десантов в горах, в тылу у чеченских формирований. Поэтому говорить о более или менее четких линиях вооруженного противостояния, или фронтах, в русско-чеченской войне – трудно. На территории Чечни война была всюду.

Наблюдатели отмечали исключительно жестокие по характеру действия «федералов» в отношении местных жителей. Авиация и артиллерия наносили опустошительные удары по населенным пунктам, не считаясь с присутствием мирных жителей, в результате чего на этой войне исключительно высоким был удельный вес жертв среди мирного населения. Он составил до 95% от всех погибших. (Во Второй Мировой войне, например, потери мирного населения составили около 50%.) Никто не сосчитал, сколько людей стали жертвами бесконечных полицейских проверок («зачисток»), концентрационных лагерей («фильтрационных пунктов») и т.д.

В то же время нельзя не сказать, что российские правозащитники, часть журналистов и некоторые политики с самого начала войны активно выступали против силовых методов решения чеченской проблемы и сделали все от них зависящее для прекращения кровавой бойни.

 

До лета 1995 года военные действия шли почти исключительно на территории Чечни, но 14 июня 95-го года мировые средства массовой информации облетело сообщение о дерзком рейде чеченского отряда под командованием известного полевого командира Шамиля Басаева, ворвавшегося в город Будённовск (Ставропольский край) и захватившего больницу с ее обитателями и другими мирными гражданами (более 500 человек). Басаев объяснил эту акцию желанием обратить внимание мировой общественности на происходящее в Чечне. В эти напряженные дни большую ответственность взял на себя премьер Черномырдин, вступивший в переговоры с Басаевым, и открывший ему обратный путь в Чечню. Этим Черномырдин спас жизнь сотен людей, которым, вероятно, суждено было погибнуть, если бы федеральные войска, окружавшие больницу, не прекратили обстрел и предприняли общий штурм. Впрочем, в Будённовске все же погибло 28 человек и было ранено 65.

Рейд Басаева, показавший, что война легко может перекинуться на внутренние регионы России, несомненно, способствовал началу нового раунда русско-чеченских переговоров о прекращении войны (с 29 июня 1995 г.). В переговорах участвовали начальник генерального штаба вооруженных сил Чечни Аслан Масхадов и командующий контингентом российских войск генерал Анатолий Романов. 10 сентября 95-го года, в результате достигнутого в ходе переговоров соглашения, начинается частичный вывод российских войск из Чеченской республики.

Однако миротворческая инициатива, как видно, имела серьезных противников. 6 октября 1995 года в Грозном, в результате террористического акта, был тяжело ранен генерал Романов. После этого дальнейшие переговоры и вывод войск приостанавливаются. Война возобновилась с новой силой.

Решительное сопротивление чеченцев вынуждало российское командование наращивать свои силы в зоне боевых действий. К концу 1995 года по заявлению Д.Завгаева, главы пророссийской администрации в республике, на территории Чечни находилось 462 тысячи военнослужащих федеральных войск. Очень высокой была и степень насыщенности российской группировки средствами дальнего огневого поражения. Так, на конец 1995 года в федеральных войсках в Чечне одно средство огневого поражения приходилось на 63 человека, что считается отличным показателем технологической оснащенности войск. Например, во время войны в Персидском заливе в Многонациональных силах ООН этот показатель равнялся 1:110.

22 апреля 1996 года был успешно осуществлен террористический акт против Джохара Дудаева: в результате целенаправленного ракетного удара Президент Чечни погиб.

Смерть Дудаева, однако, не дезорганизовала чеченское сопротивление. Президентом Чеченской республики стал вице-президент Зелимхан Яндарбиев, писатель по профессии. Военное направление возглавлял Аслан Масхадов, в прошлом полковник Советской Армии. Именно он разработал план взятия Грозного летом 1996 года. В начале августа, когда российские войска наступали на горные позиции партизан на юге республики, часть чеченских формирований, просочившись сквозь блокадную зону, установленную «федералами», вошла в город и взяла его под свой контроль (5-6 августа 1996 г.). Отдельные части российского грозненского гарнизона были жёстко блокированы чеченцами.

По всей видимости, такой оборот дела оказался полной неожиданностью для российского командования. В Грозный стали срочно перебрасывать войска, начались бои. Однако, несмотря на сообщения генералов, рапортующих в Москву, что удалось добиться перелома в пользу федеральных сил, обстановка в городе не менялась. Подвергать же полуразрушенный Грозный массированным артиллерийско-авиационным ударам, значило обречь на гибель блокированные в нем российские части.

12 августа 1996 года в городе Хасавюрте (Дагестан) начались мирные переговоры. Российскую сторону на них представлял Особый Уполномоченный Российской Федерации – генерал Александр Лебедь, чеченская сторона была представлена Асланом Масхадовым. Переговоры завершились 31 августа совместным (Лебедя и Масхадова) заявлением об основах отношений между Россией и Чечней. В дальнейшем эта договоренность была оформлена при встрече Черномырдина и Масхадова, подписавших 23 ноября 1996 года «Временное соглашение об основах отношений между Российской Федерацией и Чеченской республикой». Договор носил компромиссный характер: Россия de jure не признавала независимость Чечни, но на деле соглашалась с ее самостоятельным существованием. Окончательно статус Чеченской республики должен был быть определен через пять лет, т.е. в 2001 году. Перед подписанием договора российские войска покинули территорию Чечни (второй раз после развала СССР).

В январе 1997 года в Чеченской республике состоялись президентские выборы. Победу на них одержал Аслан Масхадов. Значимым событием последующего периода стала его встреча в Москве с президентом России Б.Ельциным, на которой был заключен договор о мире и принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой Ичкерия (12 мая 1997 г.). Стороны официально декларировали отказ от применения силы при решении спорных вопросов и желание строить свои отношения в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права. В принятом документе подчеркивалось, что договор является основой для заключения дальнейших договоров и соглашений по всему комплексу взаимоотношений.

Чеченский народ праздновал окончание войны. Людям казалось, что, наконец-то, наступил долгожданный мир. Однако вскоре выяснилось, что успокаиваться было рано. Не прошло и трех лет, как растерзанная страна оказалась перед еще большим испытанием.

* * *

Сумевшая отстоять фактическую независимость, но не получившая юридического признания, Чеченская республика после войны 1994-1996 годов оказалась в сложном положении. Экономика страны была разрушена, основные источники бюджетного дохода – разбиты, резко упал жизненный уровень населения. В небольшой республике численность безработных достигла 400 тысяч человек, среди которых значительную часть составляла молодежь. Кроме того, были десятки тысяч больных и инвалидов, нуждавшихся в длительной медицинской реабилитации. Эту тяжелую социально-экономическую картину усугубляла активизация преступных групп, занимающихся грабежами, похищением людей, наркобизнесом. Процветал нелегальный нефтяной промысел. Постоянно происходили провокации, направленные на дискредитацию чеченской власти в глазах мирового сообщества. В этом плане следует особо отметить факты убийства представителей организации «Врачи без границ», прекратившей после этого свою работу в Чечне, а также четырех англичан, занимавшихся установкой спутниковой связи. Российские средства массовой информации широко освещали эти события, комментируя их как доказательство криминальной анархии, царящей в мятежной республике. Правоохранительным структурам Чечни действительно трудно было бороться с разгулом преступности, питательную среду для которой представляла послевоенная обстановка; не хватало средств, опытных кадров. Руководитель Управления по борьбе с похищением людей Ш.Баргишев был убит в результате покушения 25 октября 1998 года. Именно в тот день власти намечали провести масштабную операцию против преступников, занимающихся похищением людей с целью получения выкупа.

Серьезную опасность для внутренней стабильности Чечни создавали оппозиционные Масхадову силы. Так, сразу после его избрания президентом страны, лишившийся власти З.Яндарбиев и его сторонники обвинили Масхадова в уступчивости Москве. Другой составляющей частью политической оппозиции стали т.н. ваххабиты, представляющие разновидность ислама, проникшую в Чечню в первой половине 90-х годов ХХ века и отличную от традиционного здесь суфизма. Приверженцы ваххабизма сами себя называют «единобожцами», или салафитами, последователями «чистого» ислама, существовавшего во времена пророка Мухаммеда и его сподвижников. Свои организации они именуют джамаатом (община).

«Ваххабиты» храбро воевали в 94-96 годах и стяжали себе этим уважение среди чеченцев, но, с другой стороны, людей отталкивал от них политический и религиозный радикализм этого движения, а также методы, которыми ваххабиты пытались навязать чеченскому обществу свою идеологию. Сторонники суфийского ислама, традиционного в Чечне, Ингушетии и Дагестане, обвиняют ваххабитов в сектантстве. Те, в свою очередь, считают суфизм заблуждением, отклонением от истинной веры. Умеренных духовных и политических лидеров Северного Кавказа «ваххабиты» обвиняют в сотрудничестве с российскими властями, предательстве национальных и религиозных интересов северокавказских народов. Пик противостояния между сторонниками и противниками ваххабизма в Чечне пришелся на 14 июля 1998 года, когда конфликт в городе Гудермесе, начавшийся на бытовой почве, перерос в настоящий бой, в котором с обеих сторон погибло более 50 человек, в основном молодых людей. Это было одно из немногих крупных сражений, когда-либо происходивших между чеченцами. Ваххабиты понесли тяжелые потери.

После кровавых событий в Гудермесе Масхадов объявил ваххабизм вне закона и призвал имамов мечетей, руководителей местных администраций изгонять со своих территорий его сторонников. Однако за «ваххабитов» вступились вице-президент Чечни Ваха Арсанов и Шамиль Басаев, уговорившие Масхадова не углублять междоусобный конфликт. Избежавшие разгрома ваххабиты вскоре оправились и продолжали наращивать силы.

Интересно, что в такой обстановке в роли защитника ваххабизма выступила Москва. 22 июля 1998 года Комиссия при Президенте России по противодействию политическому экстремизму с участием министра юстиции Крашенникова, директора ФСБ Ковалева, министра внутренних дел Степашина, министра национальностей Сапиро пришла к выводу, что течение ваххабизм не является экстремистским.

По мнению политолога В.Акаева, «Тот факт, что ваххабизм, официально запрещенный в Чечне, Ингушетии и оцениваемый как исламский фундаментализм в Дагестане, признан российскими силовыми министрами как течение мирное, неэкстремистское, говорит о том, что это течение имеет поддержку в определенных политических кругах в Москве, нередко преследующих корыстные цели».

Надо полагать, что в данном случае федеральный центр поддержал ваххабизм как силу, способную сыграть роль противовеса законно избранной власти в Чеченской республике. Однако справедливости ради следует отметить, что в действительности, истинный ваххабизм, как религиозное течение, очень далек от того явления, что подразумевают под этим термином в постсоветских государствах. Далеко не все мусульманские группировки, объявленные здесь вахабистскими и экстремистскими, являются таковыми на самом деле. Сегодня от официальных властей и духовенства ярлыки «ваххабит», «фундаменталист», «религиозный экстремист» рискует получить любой мусульманин, который борется против существующего положения и в политике, и в области религии (М.Эткин).

В 1997-1998 годах предпринимались неоднократные попытки организационно-стуктурной консолидации чеченских и дагестанских «ваххабитов» и сочуствующих им политических сил. Так, в апреле 1998 года в Грозном был создан «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана», под председательством Ш.Басаева. Активную роль в нем играли также дагестанские исламисты, перебравшиеся в Чечню. Двое из трех заместителей Басаева были дагестанцами. От имени народов Дагестана и Чечни конгресс наделил себя правами на любые действия, в том числе и политические.

В специальной литературе отмечается, что на пути создания северокавказской конфедерации очередной задачей «исламистов» и, можно добавить, национал-радикалов, ибо эти два направления мало различаются между собой (как и полтора века назад, ислам является объединяющим фактором в политической борьбе для разноязычного населения региона), был отрыв Дагестана от России и его воссоединение с Чечней с целью создания единого государства «Дегъистан».

Во многих районах Дагестана влияние «ваххабизма» было ощутимым. Тяжелая социально-экономическая и этнополитическая ситуация, высокий уровень безработицы, коррумпированность власти и отсутствие ясной жизненной перспективы для многих делает привлекательной идею исламского «джамаата». В Центральном Дагестане, в т.н. Кадарской зоне (селения Кадар, Карамахи, Чабанмахи), к маю 1998 года даже возникла своеобразная «ваххабитская республика»: местные крестьяне провозгласили независимость своих селений и полностью вышли из-под контроля российских и дагестанских властей. Впрочем, по некоторым данным, этот бунт носил не столько религиозно-политический, сколько социальный характер: вооруженные крестьяне изгнали коррумпированных чиновников и милицию, занимавшихся вымоганием взяток. Напряженность, возникшую в связи с этим фактом, на время разрядил премьер-министр России Степашин, который совершил поездку в Кадарскую зону и после встречи с ее населением заявил: «в этих селах живут нормальные люди, и их не надо трогать».

Однако, в целом, население Дагестана неоднозначно втречало активность «ваххабитов». В отдельных случаях дело доходило до столкновений с последователями традиционного ислама. Все это, на фоне клановой борьбы за власть в республике, частых террористических актов, а также нападений на дислоцированные здесь российские войска, создавало в Дагестане взрывоопасную ситуацию.

В такой обстановке 2 августа 1999 года произошло проникновение с территории Чечни в горный Дагестан вооруженных чечено-дагестанских отрядов, занявших несколько приграничных сел на западе республики, в Ботлихском и Цумадинском районах. Этими силами командовали Шамиль Басаев, Багаутдин Магомед, Магомед Тагаев и Хаттаб, действовавшие под «флагом» Конгресса народов Ичкерии и Дагестана. Российские средства массовой информации заостряли внимание на участие в этой акции чеченских командиров – Басаева и Хаттаба , представляя дело как исключительно чеченское вторжение на территорию одного из субъектов Российской Федерации. При этом упускалось из виду, что в операции с чеченской стороны участвовали в основном силы, оппозиционные президенту Масхадову.

Военное вторжение в Нагорный Дагестан дало Кремлью прекрасный повод для обвинения Ичкерии в нарушении договорённостей и агрессии. Правда, ничего не указывало на причастность к этой акции официальных властей республики и лично Аслана Масхадова, но с другой стороны президент Чечни публично не осудил вооруженное вторжение в соседнюю республику, не дал свою оценку происходящим событиям. Сдержанность Масхадова можно объяснить его нежеланием углублять разлад с оппозицией, которую возглавлял популярный военный лидер Шамиль Басаев; по-видимому, президент опосался раскола в чеченском обществе в условиях конфронтации с Россией.

* * *

Таким образом, на Северном Кавказе был нарушен хрупкий мир, сохранявшийся в течение трех лет. Российское правительство, которое в эти дни возглавил В.Путин, спешно перебросило в Дагестан мощную армейскую группировку и в районе поселка Ботлих начались упорные бои. Регулярным войскам, при участии дагестанской милиции, удалось вытеснить формирования «исламистов» обратно на территорию Чечни.

Федеральные власти, восстановив контроль над приграничными районами Западного Дагестана, предъявили джамаату Кадарской зоны ультиматум: разоружиться и подчиниться. Получив отказ, правительственные войска, используя бронетехнику, артиллерию и боевые самолеты, начали военную осаду непокорных селений – Карамахи и Чабанмахи. В течение многих дней войска обстреливали, бомбили и штурмовали села, пока полностью не подавили сопротивление дагестанских повстанцев. Карамахи и Чабанмахи были превращены в развалины.

Во время этой осады подконтрольные Ш.Басаеву военные формирования совершили еще одну попытку прорыва в Дагестан, теперь уже на помощь «кадарцам». Удар был нанесен на северо-западе республики, в Новолакском районе, который сильно пострадал от развернувшихся боевых действий. Федеральные силы, получившие подкрепление из центральных регионов России, в тяжелых боях остановили наступление противника, а затем отбросили его на исходный рубеж. Эти вторжения из Чечни вызвали протест значительной части населения Дагестана.

Потом произошли страшные террористические акты в городах Москве и Волгодонске: были взорваны жилые дома с их обитателями, погибли сотни ни в чем не повинных людей. Организаторами этих преступлений российская сторона объявила тех же Басаева и Хаттаба (хотя по сей день не обнародованы документы, подтверждающие это обвинение), после чего началось массированное воздушное и сухопутное наступление на Чечню. Российско-Чеченские договоры 1996-1997 годов были денонсированы. 1 октября 1999 года федеральная армия вторглась на территорию Чечни. Началась Вторая Чеченская война, которую официальная Москва назвала уже «антитеррористической операцией» .

За этим эвфемизмом, совершенно очевидно, кроется новая попытка разбить чеченцев и силой удержать Чеченскую республику в составе России. Ни о каких других путях решения проблемы российское руководство пока, видимо, не думает. Поэтому, вторая война носит еще более беспощадный и разрушительный характер. Количество ее жертв, по мнению обозревателей, уже затмило число погибших в 1-ой кампании, как и жестокость, проявляемая войсками к мирному населению. Между тем, право каждого государства отстаивать свою территориальную целостность, нельзя понимать как право вести, практически, неограниченную войну против целого народа. Тем более что этот путь отнюдь не гарантирует успех. Опыт русско-чеченских отношений, а также мировой исторический опыт показывают, что вооруженные конфликты подобного рода не решаются военным путем, или их разрешение затягивается на долгие годы.

«Федералы» столкнулись в Чечне с народной войной, с психологией военной решимости, которая с самого начала выдвигает высокие требования к духовным силам сопротивления. В такой обстановке боевые действия низкой интенсивности могут тянуться неопределенно долго, так как фактор личной моральной и психологической подготовки сводит на нет военно-техническое превосходство противника и его преимущество в ресурсах. Кроме того, что особенно важно, население будет на стороне партизан, несмотря на страдания, причиняемые войной.

Попытки «чеченизации» конфликта (выдвижения прорусски настроенных лидеров), также не оправдывают себя. Во всяком случае, если опять взглянуть на вопрос в историческом ракурсе, увидим, что за всю предыдущую историю русско-чеченских отношений российскому правительству не удавалось найти среди чеченцев человека, который реально смог бы сыграть роль противовеса лидерам национального сопротивления. И чем больше силового давления будет оказывать федеральный центр на Чечню, тем меньше останется шансов у его ставленников добиться влияния и популярности в обществе.

Тем временем война в Чечне продолжается и пока нет никаких признаков, позволяющих надеяться на ее скорый конец. Война уничтожает генофонд чеченского народа, но страдает и Россия; гибнут ее сыновья, военные расходы отягощают бюджет, под вопросом и будущее страны, ибо, продолжая войну против малочисленного народа, невозможно удержаться на пути демократического развития.

25 мая 2001 г.

 

 

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. Абазатов М.А. Из истории гражданской войны в Чечено-Ингушетии. Грозный, 1962.

2. Акаев В. Чечня: возможен ли афганский вариант? // Центральная Азия и Кавказ. № 1(2). 1999. С.147-151.

3. Акаев В. Религиозно-политический конфликт в Чеченской республике Ичкерия. // Центральная Азия и Кавказ. № 4(5), 1999. С.101-108.

4. Акиев Б.А., Мухуоева Э.Д., Сагов Р.З. Трагедия осени 1992 года в Пригородном районе. Назрань, 1996.

5. Акты, собранные Кавказскою археографическою комиссиею. Т. 4,5,12. Тифлис, 1866-1904.

6. Анчабадзе Г.З. О времени и условиях начала Кавказской войны. // Документация. Вторая Кавказская конференция с 20 по 24 сентября 1995 года в Тбилиси. Центр культурных взаимосвязей Грузии «Кавказский дом», Фонд Генриха Бёлля. Кельн, 1996. С. 51-52.

7. Ахриев Ч. Ингуши (их предания, верования и поверья). // Сборник сведений о кавказских горцах. Выпуск 8. Тифлис, 1875. (Последняя публикация в кн.: Ингуши. Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Саратов, 1996. С. 13-105.)

8. Багаев М.Х. Население плоскостной Чечено-Ингушетии накануне окончательного переселения вайнахов с гор на плоскость (XIII-XVI вв.). // Археолого-этнографический сборник. Т.II. Грозный, 1968. С. 55-72.

9. Базоркин А. Горское паломничество. Сборник сведений о кавказских горцах. Выпуск 8. Тифлис, 1875. (Последняя публикация в кн.: Ингуши. Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Саратов, 1996. С. 139-148.)

10. Берже А.П. Чечня и чеченцы. Тифлис, 1859.

11. Берже А.П. Этнографическое обозрение Кавказа. СПб, 1879.

12. Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М., 1823.

13. Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа. Ч.1. СПб., 1869.

14. Вагапов Я.С. Изображение феодальной верхушки Чечни в эпических песнях. // Археолого-этнографический сборник. Т.II. Грозный, 1968. С.73-91.

15. Васильева О. Музаев Т. Северный Кавказ в поисках региональной идеологии. М., 1994.

16. Вертепов Г. Ингуши. Историко-статистический очерк. // Терский сборник. Книга 2. Владикавказ, 1892. (Последняя публикация в кн.: Ингуши. Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Саратов, 1996. С.149-194)

17. Виноградов В.Б., Марковин В.И. Археологические памятники Чечено-Ингушской АССР. Грозный, 1966.

18. Виноградов В.Б. Тайны минувших времен. М., 1966.

19. Волкова Н.Г. Динамика численности вайнахских народов до ХХ века. // Археолого-этнографический сборник. Т.II. Грозный, 1968. С.112-127.

20. Волкова Н.Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в XVIII – начале XX века. М., 1974.

21. Гаммер М. Шамиль и мусульманское сопротивление царизму. Завоевание Чечни и Дагестана. М., 1998.

22. Гвоздецкий Н.А. Кавказ. М., 1963.

23. Генко А.Н. Из культурного прошлого ингушей. // Записки коллегии востоковедов при Азиатском музее АН СССР. Т.5. Л., 1930. С.681-761.

24. Гизетти А.Л. Сборник сведений о потерях кавказских войск 1801-1885 гг. Тифлис, 1901.

25. Грабовский Н.Ф. Экономический и домашний быт жителей горского участка Ингушского округа. // Сборник сведений о кавказских горцах. Выпуск 3. Тифлис, 1870. (Последняя публикация в кн.: Ингуши. Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Саратов, 1996. С.106-125.)

26. Гриценко Н.П. Современники середины XIX века о Чечне и чеченцах. // Археолого-этнографический сборник. Т.II. Грозный, 1968. С.290-307.

27. Гриценко Н.П. Социально-экономическое развитие притеречных районов в XVII – первой половине XIX в. // Чечено-ингушский научно-исследовательский институт истории, языка и литературы. Труды. Т.4. Грозный, 1961.

28. Джуаншер Джуаншериани. Жизнь Вахтанга Горгасала. Перевод, введение и примечания Г.В.Цулая. Тбилиси, 1986.

29. Добаев И. Исламский радикализм в современных этнополитических процессах на Северном Кавказе. // Центральная Азия и Кавказ. № 6(12), 2000. С. 83-94.

30. Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. Т.1, кн.1. СПб, 1871.

31. Дьяконов И.М., Старостин С.А. Хуррито-урартские и восточнокавказские языки. В кн.: Древний Восток: этнокультурные связи. М., 1988. С. 164-207.

32. Записки А.П.Ермолова (1816-1827 гг.). Ч.2. М., 1868.

33. История Дагестана. Т.2. М., 1968.

34. История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIII в. М., 1988.

35. История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. – 1917 г.). М., 1988.

36. Кавказский этнографический сборник, II. Очерки горной Ингушетии. Тбилиси, 1968.

37. Каменная летопись страны вайнахов. Фотоальбом. Составители М.А.Азиев и Д.Ю.Чахкиев. Автор текста В.И.Марковин. М., 1994.

38. Кисриев Э. Ислам как политический фактор в Дагестане. // Центральная Азия и Кавказ. № 5(11), 2000. С.77-85.

39. Крупнов Е.И. Древняя история Северного Кавказа. М., 1960.

40. Кушева Е.Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией (вторая половина XVI – 30-е годы XVII века). М., 1963.

41. Лаудаев У. Чеченское племя. // Сборник сведений о кавказских горцах. Выпуск 6. Тифлис, 1872.

42. Мамакаев М. Чеченский тейп (род) и его разложение. Грозный, 1962.

43. Моя Чечено-Ингушетия. Грозный, 1970.

44. Мровели Леонти. Жизнь картлийских царей. Извлечение сведений об абхазах, народах Северного Кавказа и Дагестана. Перевод с древнегрузинского, предисловие и комментарии Г.В.Цулая. М., 1979.

45. Музаев Т., Тодуа З. Новая Чечено-Ингушетия. Справочник. М., 1992.

46. Народы Кавказа, I. Этнографические очерки. М., 1960.

47. Носов А.Ф. Октябрьская революция в Грозном и в горах Чечено-Ингушетии. Грозный., 1961.

48. Очерки истории Чечено-Ингушской АССР. Т.1. Грозный, 1967.

49. Покровский Н.И. Кавказские войны и имамат Шамиля. М., 2000.

50. Потто В.А. Кавказская война. Т.1,2. Ставрополь, 1994.

51. Россия и Чечня. 200-летняя война. СПб., 2000.

52. Россия (СССР) в локальных войнах и военных конфликтах второй половины ХХ века. Авторский коллектив: В.Я.Яременко, А.Н.Почтарев, А.В.Усиков. М., 2000.

53. Рыжиков В.В. Картины природы Чечено-Ингушетии. Грозный, 1967.

54. Рыжиков В.В., Зоев С.О., Гребенщиков П.А. Чечено-Ингушская АССР. Грозный, 1980.

55. Саидов И.М. Материалы по куначеству и гостеприимству у чеченцев и ингушей (досоветский период). // Чечено-Ингушский научно-исследовательский институт. Труды. Т.9. Сборник статей. Грозный, 1964. С.138-154.

56. Саидов И.М. Этнографический и фольклорный материал о классовых отношениях у чеченцев и ингушей. // Археолого-этнографический сборник. Т.II. Грозный, 1968. С. 261-289.

57. Семенов Л.П. Археологические и этнографические разыскания в Ингушетии в 1925-1932 годах. Грозный, 1963.

58. Смирнов Н.А. Политика России на Кавказе в XVI-XIX веках. М., 1958.

59. Украденная власть долго не продержится. Интервью с главой Администрации Чеченской республики Д.Завгаевым. // Аргументы и Факты. №1, 1996.

60. Уралов Александр (А.Авторханов). Убийство чечено-ингушского народа: Народоубийство в СССР. М., 1991.

61. Усманов Л. Непокоренная Чечня. М., 1997.

62. Фадеев А.В. Россия и Кавказ первой трети XIX в. М., 1960.

63. Хасбулатов А.И. Чечено-Ингушетия накануне первой русской буржуазно-демократической революции. М., 1963.

64. Хожаев Д. Чеченцы в Русско-Кавказской войне. Грозный – СПб., 1998.

65. Чентиева М.Д. История чечено-ингушской письменности. Грозный, 1958.

66. Чеченский фольклор. Тбилиси, 1996.

67. Шабаев. Д.В. Правда о выселении балкарцев. Нальчик, 1994.

68. Шавхелишвили А.И. Из истории взаимоотношений между грузинским и чечено-ингушским народами.

69. Шадури В.И. Возмездие. В кн.: Щит – надежный, меч – острый. Тбилиси, 1985. С.143-170.

70. Шамилев А.И. Религиозные культы чеченцев и ингушей и пути их преодоления.

71. Шамсудинов И. О трагическом юбилее. // Кавказский Акцент. №6, 2000 г.

72. Эткин М. Ваххабизм и фундаментализм: термины – «страшилки». (Лексикологические изыски противников ислама). // Центральная Азия и Кавказ. № 1(7), 2000. С.126-137.

73. Эшба Е. Асланбек Шерипов. Сухуми, 1990.

74. Яндиева М. О безопасности Ингушетии в Российской Федерации. // Центральная Азия и Кавказ. № 3(4), 1999. С.132-136.